---

Последователи Иисуса Христа и христианство

178

---

Апостол Павел

Чем больше времени проходит с момента подлинных исторических событий, тем всё менее их герои в сознании их пламенных поклонников остаются похожими на себя. Не избежал данной участи и апостол Павел. Павел богословов – это уже не реальный человек, а икона. В частности, для него была выдумана трогательная легенда, согласно которой из безвестного иудея, воинствующего ортодокса и первого гонителя христиан Павел в одно мгновение превратился в величайшего основателя Церкви, в терпеливого наставника и искусного христианского проповедника. Для богословского «чуда» подобный рассказ вполне приемлем, но для реальной жизни – не совсем. О позднецерковном сооружении такого мифического образа Павла Е.П.Блаватская, отвечая на письмо одного из читателей, писала в журнале «The Theosophist» (март 1883 г.):

"Что касается Павла, насколько мне известно, никто никогда не считал его (как он показан в «Деяниях». – А.В.) адептом, и менее всего наши оккультисты, поскольку его [каноническая] биография слишком хорошо известна. Простой изготовитель палаток... он был сначала гонителем назареев, затем принял новую веру и стал её страстным проповедником. [Но] именно [подлинный, исторический] Павел был истинным основателем христианства, реформатором небольшой организации (т.е. реформатором уже сложившейся до него организации. – А.В.), ядро которой состояло из ессеев, набатеев, терапевтов и представителей других мистических братств (теософских обществ древней Палестины), – получившей название "христианская" более чем три столетия спустя, а именно – при императоре Константине. Видения [мифического, выдуманного] Павла от начала до конца указывают скорее на то, что он был [прирожденным] медиумом ¹, а не

Последователи Иисуса Христа и христианство

179

---

адептом, поскольку, чтобы стать адептом, необходимы долгие годы обучения и подготовки, завершающиеся обрядом посвящения, проведенным высоким Иерофантом" ².

Вместе с тем исторического (но не богословского) Павла, написавшего Послания, Блаватская в своих трудах многократно называет Посвященным ³, видит в нем одного из наиболее успешных

Последователи Иисуса Христа и христианство

180

---

учеников мудреца Гамалиила, то есть человека, не «вдруг прозревшего», а достигшего обретения Христа длительным восхождением.

Итак, Павел порвал с иудейской и иудеохристианской традицией. Необходимо заметить, что создание им разветвленной церковной организации было бы невозможно на пустом месте и без участия значительного числа сподвижников. Кем же были эти люди? В церковной истории раннего христианства совершенно игнорируется существование во времена Павла ессеев и терапевтов (египетских «целителей»), не говоря о кумранитах, и т.п. эзотерических обществ. Для сказочного повествования о новой религии удобно было предположить начало христианской истории, что называется, «с чистого листа». Но если все-таки обратить внимание на то, что Павел был Посвященным (по меньшей мере, согласно «Деяниям апостолов», он был наставлен в древнееврейской мудрости Гамалиилом), то было бы очень странным, если бы Павел, путешествуя по главным сакральным центрам античного мира, свою деятельность осуществлял бы исключительно среди безграмотных и забитых «низов населения». Е.П.Блаватская, как было показано выше, настаивала на том, что общины, подобные ессейским и назарейским, и стали ядром зарождающегося эллинистического христианства, среди которых деятельность Павла оказалась столь успешной. Возможно, именно деятельность Павла в таких ранее замкнутых общинах способствовала преодолению их отчужденности от остального «языческого» мира. Именно эти праведники, нашедшие в себе силы порвать с властью Йахве, имели возможность распространять антийахвическую доктрину – христианство. Равным образом ничто не препятствовало Павлу найти поддержку своей проповеди и среди непосредственных последователей Пифагора и Платона, среди эллинов. В свою очередь, подобный универсализм Павла должен был вызвать раздражение и недовольство у иерусалимских иудействующих христиан – отсюда враждебное противостояние Петра эллинисту Павлу.

Последователи Иисуса Христа и христианство

181

---

Здесь важно подчеркнуть, что когда говорится о «создании Павлом Церкви», то имеется в виду именно создание института, а не буквальное рукоположение церковных иерархов, не внедрение детально разработанного ритуала и пр. Тем более, что последнее, как показали исследования обрядов, ритуалов и атрибутики, христианская церковь во многом позаимствовала у митраистов, буддистов, египтян и пр. Раннее христианство на греко-египетской почве представляло собою саморазвивающуюся стихию. Гностики утверждали, что Иисус, после погребения являясь в тонком теле еще 11 лет (по другим сведениям – 30 лет), наставлял учеников в таинствах истинной веры, или гнозиса, о которых отчасти известно из текстов Наг-Хаммади и из обнаруженного еще ранее сочинения «Пистис София» (см. Приложение 10). Нет оснований считать, что впоследствии не было и других людей, подобных, например, Акиле и Прискилле или Анании (открывшему «ослепшему» Павлу в Дамаске «зрение»), на которых нисходило Божественное Откровение. Павел придал дополнительный импульс, определенную систематизированность христианскому движению, но совершенно неисторично было бы полагать, будто только Павел «создавал христианство» или «основывал церкви».

И всё же именно фигура апостола Павла является ключевой в новозаветной истории. Какие бы исправления ни были внесены в первоначальные тексты новозаветного Писания, даже после них хорошо видно, что Павел положил границу, отделяющую Ветхий Завет (иудаизм, иудейство, иудеохристианство всех толков) от Вести Христа, обращенной ко всему миру. Павел сам говорил, что воспринятая им суть Благой Вести не от людей, для него она не есть Предание или Писание, но получена им непосредственно от Христа через Откровение:

"Евангелие, которое я благовествовал, не есть человеческое, ибо и я принял его и научился не от человека, но через откровение Иисуса Христа" (Гал 1.11-12).

Комментируя данный фрагмент, Джеймс Д.Данн верно подметил, что «Павел был убежден, что воскресший Иисус поставил его апостолом язычников и что Евангелие для язычников свободно от еврейского закона, писаного и устного... Евангелие, которое он проповедовал, действенно не потому, что его слова точно соответствуют Преданию («старцев»), а потому, что они дарованы ему Духом (ср. особенно 1 Кор 2.4-5; 1 Фес 1.5/2.13)» ¹. Мы бы про-

Последователи Иисуса Христа и христианство

182

---

должили эту мысль: Евангелие для язычников не ограничивалось Евангелием для избранного народа («Евангелием евреев» или иными исходными арамеоязычными текстами, с которых были затем списаны синоптические Евангелия), но выходило на совершенно новые просторы, свободные от ветхозаветного словаря, ветхозаветных образов, ветхозаветных догм. Заявление Павла об источнике его веры и знания – Откровении – интересно сравнить со сказанным в Послании Петра, надо думать, как антитезу Павлу:

"Ибо мы возвестили вам силу и пришествие Господа нашего Иисуса Христа, не хитросплетенным басням последуя, но быв очевидцами Его величия" (2 Пет 1.16).

Из данного заявления следует, что для Петра и пр. уверенность в их правоте основывалась лишь на факте их личного телесного пребывании возле Иисуса. Утверждение в делах веры приоритета материальных условий над духовными, физического присутствия над духовным озарением, свидетельствует о том, что такие как Петр просто не имели опыта Богообщения в духе. Но ведь лишь в таком состоянии взыскующего раскрываются тайны духовного. О глубоком отличии такого состояния от любого иного земного опыта Максим Исповедник (580 – 662) писал:

"Когда влечением любви ум возносится к Богу, тогда он совершенно не чувствует ни самого себя, ни что-либо из сущих. Озаряемый божественным беспредельным Светом, он перестает ощущать всё тварное подобно тому, как и чувственное око перестает видеть звезды, когда восходит солнце...

Как солнце, восходя и освещая мир, являет и себя, и освещаемые им предметы, так и Солнце Правды, восходя в чистом уме, являет и Себя, и логосы всех [вещей и тварей] – уже приведенных в бытие и тех, которые еще будут сотворены" (О божественной любви. I сот. ч.I, 10, 95).

"Есть два состояния чистой молитвы... Признак второго (высшего молитвенного состояния. – А.В.) – восхищение ума Божественным и беспредельным светом в самом порыве молитвы, когда он вообще не чувствует ни самого себя, ни что-либо из сущих, а лишь одного Того, Кто Своей любовью так озаряет его. Тогда, двигаясь вблизи логосов, которые окрест Бога, ум воспринимает чистые и явные отобразы Его" (Там же, II сот. 6) ¹.

Раннехристианский автор Дионисий Ареопагит (Псевдо-Дионисий), писал о «Голосе Безмолвия»:

Последователи Иисуса Христа и христианство

183

---

"И тогда Моисей (в духовном предстоянии. – А.В.) отрывается от всего зримого и зрящего и проникает в воистину таинственный мрак неведения, после чего оставляет всякое познавательное восприятие (умом. – А.В.) и в совершенной темноте и незрячести оказывается, весь будучи за пределами всего, ни себе, ни чему-либо другому не принадлежа, соединяясь в наилучшем смысле с совершенно не ведающей никакого знания ¹ бездеятельностью ² и уразумевая сверхразумное ничего-не-знанием.

...По мере нашего восхождения вверх, речи вследствие сокращения умозрений сокращаются. Так что и ныне, входя в сущий выше ума мрак ³, мы обретаем не малословие, но совершенную бессловесность и неразумение.

А оттуда, сверху, до пределов нисходя, слово соответствующим образом распространяется по мере нисхождения. Но теперь, восходя от низшего к высшему, по мере восхождения оно сокращается и после полного восхождения будет вовсе беззвучным и всё соединится с невыразимым" (О мистическом богословии. I.3; III) ⁴.

Аналогичным образом состояние духовного предстояния пред Абсолютным описывается авторами иных традиций. Плотин (ок. 205 – ок. 270), учившийся у Аммония Саккаса и оказавший заметное влияние на каппадокийских отцов церкви, писал:

"Вот на чем, собственно, основывается обычное в мистериях запрещение посвященным делиться тайнами с непосвященными: так как божественное невыразимо, неописуемо, то и запрещается толковать о божественном с теми, которые не удостоились еще созерцать его. Так как в момент лицезрения Бога исчезает всякое двойство, так как созерцающий тут отождествляется до такой степени с созерцаемым, что, собственно говоря, не созерцает его, а сливается с ним воедино, то понятно, что лишь тот может сохранить в себе образ Бога, кто может сохранить целым воспоминание о том, каким он был во время лицезрения Божия, бывает же сам он тогда в состоянии такого объединения, самососредоточения, в котором не сознает никакого различия ни в себе самом, ни по отношению ко всему другому; в этом экзальтированном его состоянии (состоянии экстаза. – А.В.) никакая душевная деятельность не проявляет себя – ни гнев, ни сожаление, ни рассу-

Последователи Иисуса Христа и христианство

184

---

док, ни даже мышление; можно сказать, что он тут и сам весь как бы исчезает" (Плотин. О Благе, или Едином. Эннеада VI.9.11) ¹.

В древнейшем трактате, «Книге Золотых Правил», известном в Тибете, в поучении «Голос Безмолвия», говорится:

"Когда он (ученик) перестанет слышать множества, тогда он сможет различить Единое – внутренний звук, убивающий внешний.

Лишь тогда, не ранее, покинет он область ложного и вступит в царство истинного.

Прежде чем душа сможет увидеть, следует достичь гармонии внутри, и телесные очи должны закрыться навсегда для всякой иллюзии.

Прежде чем душа сможет услышать, человек должен стать одинаково глухим как к грому, так и к шепоту, как к реву слонов, так и к серебристому жужжанию золотого светляка.

Прежде чем душа сможет разуметь и вспоминать, она должна соединиться с Безмолвно Говорящим так же, как соединен с умом ваятеля тот образ, по которому придается форма глине.

Ибо тогда душа услышит и вспомнит.

И тогда к внутреннему слуху обратится Голос Безмолвия...

Воззри! Ты сам стал светом, ты сам стал Звуком..." (7-13; 99) ².

Во всех религиях и мистических традициях мира, в том числе и у христианских авторов, состояние высшего духовного озарения описывается практически одинаково. Насколько же эти описания отличаются от так называемого «озарения» апостолов в «Деяниях» или в Евангелии. Это лишний раз доказывает, что сцена «нисхождения пламён» на апостолов (многоговорение), «прозрение Павла» и пр. – суть поздние текстуальные вставки, сочиненные авторами, никогда не испытывавшими духовного озарения.

Вернемся же к нашим иерусалимским апостолам. Совершенно очевидно, что если Петр, Иоанн, Иаков и др. до появления Павла не считали нужным покидать Иерусалим, не то что нести весть Христа языческим народам, то их присутствие возле Иисуса в течение трех лет Его хождений не избавило от ограниченности их мировосприятие: они не сумели осознать, чЕм в мировой перспективе являлось данное воплощение Христа и чтО надлежало делать

Последователи Иисуса Христа и христианство

185

---

его последователям. Если Павлу через Откровение было дано осознание сути Учения, значения и цели воплощения Христа, то иерусалимские апостолы, судя по всему, остались не более чем историческими статистами земной жизни Учителя. Их усилия насадить Учение Христа среди соплеменников не привели к обращению «богоизбранного народа» в христианство. Если это не удалось сделать самому Иисусу Христу, то чего можно было ожидать на данном поприще от его последователей? Да и как могло быть иначе, если одним из центральнейших положений Учения Христа было представление человечества единым пред лицем Отца-Бога, если главным средством против бед человечества, его ошибок, заблуждений и грехов были провозглашены любовь и самопожертвование? Как же всё это можно было совместить с йахвистской проповедью иудейской «богоизбранности»? Можно ли вообще иудеохристианство по существу считать христианством? Получается, что верить в явление Иисуса Христа или даже в то, что он был Сыном Божьим еще недостаточно, чтобы считаться последователем Спасителя. Ориген, например, о некоторых христианах-хилиастах писал, что они «хотя и веруют во Христа, но понимают божественные Писания по-иудейски» ¹. Каждая христианская церковь во все времена полагала, что, чтобы быть подлинным христианином, нужно верить так и в того Христа, как это принято в данной церкви. Ортодоксы уверяли, что Сын Бога был послан на Землю исключительно для Спасения стада Израилева. О «своем» Машиахе так думали и иудеохристиане, вероятно, и иерусалимские апостолы, Петр и пр. Но, спрашивается, что национального содержалось в евангельских притчах и заповедях Иисуса Христа, которые он произносил за несколько лет до Распятия? Что специфически иудейского несла в себе Нагорная проповедь? Обращаясь к еврейскому народу, находясь в самой глубине народа, Иисус пользовался понятными здесь образами и апеллировал к почитаемым здесь ценностям. И тем не менее из сказанных Им простых слов, сохранившихся в канонических и апокрифических евангелиях, явственно следует, что с самого начала проповедь Иисуса носила Вселенский, наднациональный характер. Так происходило во все времена и до Иисуса, ибо Осирис, Зороастр, Орфей, Будда также адресовывали свое Учение не какому-то одному народу, но обращались ко всему человечеству. Более того, в сокровенных понятиях их Учения вещали даже не о единстве человеческом, но о беспредель-

Последователи Иисуса Христа и христианство

186

---

ности мироздания и Единстве Вселенском. Насколько жалкой и тщедушной рядом с этой идеей выглядит любая докрина о национальной избранности! Кажется несомненным, что Вселенским было и Учение Моисея (те самые «разбитые скрижали>), но после многовекового творчества йахвистских переписчиков аргументированно говорить по этому поводу просто невозможно.